"Бывали минуты, вот как сейчас, когда в Беренис появлялось что-то почти отрешённое, какая-то внутренняя сосредоточенная духовная красота, которая затмевала в ней блеск языческой современности, придающей ей ослепительную яркость огненно-красного цветка. Возможно, думал Каупервуд, её увлечение этими истёртыми памятниками и призраками прошлого и при этом такая любовь к роскоши сродни его собственному увлечению живописью и той радости, какую он испытывает от сознания своей силы. Если так, он готов отнестись с уважением к её чувствам...
Итак, вечером, после непритязательного обеда в гостинице, они пошли вдвоём по сумеречным улицам. Когда они вошли в чёрные резные ворота монастырской ограды, тоненький белый серпик молодого месяца в тёмно-синем куполе неба казался каким-то резным орнаментом на верхушке шпиля, венчавшим высокий стройный силуэт собора. Сначала, повинуясь прихоти Беренис, Каупервуд покорно смотрел на всё, что она ему показывала, но внезапно его захватило её волнение. Какое же счастье быть молодым, так волноваться, так остро чувствовать каждый оттенок краски, звук, форму и всю непостижимую бессмысленность человеческой деятельности.
Но мысли Беренис были поглощены не только забытыми образами далёкого прошлого, мечтами, надеждами, страхами, которые созидали всё это, но и загадочной беспредельностью вечно безгласного времени и пространства. Ах, если бы всё это можно было объять! Вооружиться знанием, проникнуть пытливой мыслью, найти какой-то смысл, оправдание жизни! Неужели и её собственная жизнь сведётся всего-навсего к трезвой, расчетливой, бездушной решимости занять какое-то общественное положение или заставить признать себя как личность? Что пользы от этого ей или кому-то другому? Разве это принесёт красоту, вдохновенье? Вот здесь... сейчас... в этом месте, пронизанном воспоминаниями прошлого и лунным светом, что-то говорит её сердцу... словно предлагая ей мир... покой... одиночество... стремление создать нечто невыразимо прекрасное, что наполнит её жизнь, сделает её осмысленной и значительной".
(Теодор Драйзер, "Трилогия желания. Стоик")